Согласно ч. 1 ст. 8 ФЗ «Об исполнительном производстве» исполнительный документ о взыскании денежных средств или об их аресте может быть направлен в банк или иную кредитную организацию непосредственно взыскателем.
В судебной практике выработан подход, согласно которому в рамках исполнения требований исполнительного документа о взыскании денежных средств, предъявленного взыскателем непосредственно в кредитную организацию, банк наделен властными полномочиями по принудительному списанию денежных средств со счета должника.
Следовательно, в указанных правоотношениях банк выступает как агент государственной власти[1].
Банк, обслуживающий счета должника, обязан исполнить содержащиеся в исполнительном документе требования о взыскании денежных средств незамедлительно, о чем в течение трех дней со дня их исполнения уведомить взыскателя. В ч. 2 ст.
114 ФЗ «Об исполнительном производстве» отмечено, что в случае неисполнения в установленный законом срок исполнительного документа, содержащего требования о взыскании денежных средств с должника, банком или иной кредитной организацией, осуществляющими обслуживание счетов должника, при наличии денежных средств на указанных счетах судебный пристав-исполнитель составляет протокол об административном правонарушении. После составления протокола судебный пристав-исполнитель направляет в арбитражный суд по месту нахождения банка или иной кредитной организации заявление о привлечении банка или иной кредитной организации к административной ответственности ч. 2 ст. 17.14 КоАП РФ. В ч. 2 ст. 17.14 КоАП РФ указано, что сумма штрафа должна равняться половине денежной суммы, подлежащей взысканию с должника, но не более 1 млн руб.
К ответственности привлечь банк может не только пристав. Но и сам взыскатель, который вправе подать заявление в арбитражный суд о наложении судебного штрафа за неисполнение судебного акта по ч. 1 ст. 332 АПК РФ[2]. В соответствии с ч. 1 ст.
119 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судебные штрафы налагаются арбитражным судом в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом.
Размер судебного штрафа, налагаемого на граждан, не может превышать две тысячи пятьсот рублей, на должностных лиц – пять тысяч рублей, на организации – сто тысяч рублей.
Неисполнение банком содержащегося в исполнительном документе требования о взыскании денежных средств со счета должника (при условии наличия на этом счете достаточной суммы денежных средств) является основанием для привлечения банка не только к административной ответственности за совершение правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 17.14 КоАП РФ и судебному штрафу по ч. 1 ст. 332 АПК РФ. Кроме того, взыскатель вправе предъявить требования о возмещении убытков, вызванных неисполнением исполнительного документа.
Несмотря на то, что банк выступает в качестве агента государственной власти, деликтную ответственность за нарушение властных полномочий по принудительному списанию денежных средств со счета должника несет не казна РФ, но кредитная организация как гражданско-правовой субъект за счет собственного имущества.
В отношении ответственности банков суды не применяют те иммунитеты (ограничения), которые традиционного действуют при взыскании вреда с казны за незаконные действия судебных приставов-исполнителей.
Во-первых, потерпевшему не надо признавать незаконными в судебном порядке по правилам АПК РФ действия кредитной организаций.
Невключение банка в список субъектов, действия которых могут быть признаны незаконными по правилам, предусмотренным главой 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не может служить основанием для отказа в защите лицу, чьи права и законные интересы нарушены оспариваемыми действиями (бездействием) банка[3].
Во-вторых, банк одновременно может быть привлечён как к ответственности в виде уплаты значительного по размеру штрафа государству, так и к имущественной ответственности в пользу потерпевшего.
В то время как пристав, чьи незаконные действия причинили вред, как правило, отвечает в размере среднемесячного заработка[4].
И то только в том случае, если убытки казны будут взысканы с него в регрессном порядке.
В-третьих, банк, не исполнивший требования исполнительного листа не вправе ссылаться на то, что взыскателем не утрачена возможность взыскания убытков с должника. Например, Верховный Суд РФ в определении от 31.10.
2014 N 306-ЭС14-3737 указал, что если в период, когда исполнительный документ подлежал исполнению, денежные средства на счете должника имелись и банк, действуя добросовестно и в соответствии с законом, имел обязанность и располагал возможностью перечислить спорную задолженность взыскателю, то для удовлетворения требования о возмещении убытков, причиненных банком, не имеет значения то обстоятельство, что у взыскателя остается формальная возможность получить присужденную сумму непосредственно с должника. Факт необоснованного уклонения от исполнения инкассового поручения является достаточным основанием для квалификации наличия у истца убытков в этой связи. В данном деле была доказана противоправность действий банка.
Автор настоящей статьи полагает, что кредитные организации не должны отвечать собственным имуществом перед потерпевшим за ненадлежащее исполнение требований исполнительных документов. Деликтную ответственность перед потерпевшим должна нести казна РФ с применением тех стандартов доказывания, которые действуют в отношении судебных приставов-исполнителей.
На сегодняшний день складывается парадоксальная ситуация, когда кредитные организации не только несут имущественную ответственность при реализации властных полномочий.
Но в отношении банков суды не применяют ограничения, которые традиционно защищают казну РФ от необоснованного смещения баланса общественных интересов.
Когда вред компенсируется только тем потерпевшим, которые продемонстрировали исключительно добросовестное поведение и приложили максимальные профессиональные усилия для достижения положительного результата, а не рассчитывали в качестве цели деятельности на гарантированные выплаты со стороны делинквента.
Обращаем внимание, что государство возложило на кредитные организации публично правовые обязанности, но не установило ясный порядок их реализации.
Первая проблема, возникающая у банков в рамках исполнения ст. 8 Закона об исполнительном производстве, связана с недостаточностью правового регулирования, которое позволяло бы кредитной организации надлежащим образом идентифицировать и устанавливать полномочия взыскателя, не являющегося клиентом банка[5].
Вторая проблема связана с неоднозначностью судебной практики по поводу перечисления долга на счет представителя взыскателя[6]. Неоднозначным является вопрос о возможности кредитования счета должника в целях исполнения требований исполнительных документов, предъявленных к счету последнего[7]. Не всегда ясно, может ли банк в целях ПОД/ФТ не исполнить исполнительный документ[8].
Как быть, если взыскатель предъявил исполнительный лист не в то структурное подразделение кредитной организации, в котором открыт счет должника[9].
Может ли банк принять к исполнению исполнительный лист о взыскании денежных сумм в иностранной валюте (доллары), предъявленный к рублевому счету должника непосредственно взыскателем, при отсутствии у должника в этом банке банковских счетов в указанной иностранной валюте[10]? Правомерна ли позиция банка, согласно которой срок исполнения исполнительного документа начинает течь с момента его получения филиалом, в котором у должника открыт счет[11]? Должен ли банк исполнить исполнительный лист, если должник исключен из ЕГРЮЛ, но на его счете есть денежные средства[12]? Вправе ли банк вернуть исполнительный лист взыскателю по причине того, что организация-должник находится в процессе ликвидации? Может ли банк исполнить исполнительный документ, предъявленный к счету должника, путем выдачи взыскателю наличных денег[13]? Список сложностей, с которыми сталкиваются кредитные организации можно продолжать достаточно долго. Часть вышеописанных проблем были проанализированы автором настоящей статьи в многочисленных статьях и экспертных консультациях для ведущих справочно-правовых систем.
Другие проблемы приходится анализировать, что называется в бою.
Например, недавно вышла статься автора в специализированном банковском журнале «Юридическая работа в кредитной организации» по теме «Должно ли ВСП банка принимать исполнительный лист в порядке ст. 8 Закона № 229-ФЗ?[14].
Автор описывает спор, в котором он представлял интересы клиента по иску к банку, который отказался принимать исполнительный лист, поскольку офис банка не имел статуса филиала.
Итак, взыскатель, у которого на руках был исполнительный лист, обратился в кредитную организацию (в операционный офис) с заявлением в порядке ст. 8 Закона об исполнительном производстве, поскольку у должника был открыт банковский счет.
Однако банк отказался принять документы, сославшись на то, что головным подразделением установлен запрет на принятие почтовой корреспонденции внутренними структурными подразделениями. Этим правом наделены филиалы и головной банк.
Поскольку в городе, в котором находился взыскатель банковские филиалы отсутствовали, то это означало, что взыскатель должен был выезжать в другой населенный пункт для предъявления исполлиста либо направлять его по почте.
Ни тот ни другой вариант взыскателя не устроил, поэтому он предъявил в суд иск о признании неправомерным бездействия кредитной организации, выразившиеся в непринятии исполнительного листа и заявления, оформленного в соответствии с ст. 8 закона об исполнительном производстве, к исполнению.
Интересы взыскателя представляла адвокат (автор настоящей статьи), который привел следующие доводы в пользу неправомерности действий кредитной организации. Истец, действуя в порядке ст.
8 ФЗ «Об исполнительном производстве», предъявила в банк, в котором открыт счет должника (ответчика), исполнительный лист и заявление. Данные документы не могут рассматриваться в качестве обычной почтовой корреспонденции, поскольку являются исполнительными документами.
Порядок исполнения исполнительных документов регулируется исключительно такими нормативно-правовыми актами как закон «Об исполнительном производстве» и Положение Банка России 10.04.
2006 N 285-П «О порядке приема и исполнения кредитными организациями, подразделениями расчетной сети Банка России исполнительных документов, предъявляемых взыскателями». Банк не вправе изменить порядок исполнения исполнительных документов, установленный законодателем в вышеназванным правовых актах.
В ст. 8 Закона «Об исполнительном производстве» законодатель указал, что исполнительный документ о взыскании денежных средств или об их аресте может быть направлен в банк или иную кредитную организацию непосредственно взыскателем. В рамках настоящего спора исполнительный лист был предъявлен в операционный офис «Волгоградский» южного филиала банка.
Согласно пп. 9.5.1.-9.5.2. Инструкции Банка России от 02.04.
2010 N 135-И «О порядке принятия Банком России решения о государственной регистрации кредитных организаций и выдаче лицензий на осуществление банковских операций» операционный офис вправе осуществлять все или часть банковских операций, предусмотренных выданной кредитной организации лицензией на осуществление банковских операций (положением о филиале), за исключением:
– операций (включая операции за счет клиентов) по купле и (или) продаже иностранной валюты как в наличной, так и в безналичной форме на межбанковском и биржевом валютных рынках;
– операций (включая операции за счет клиентов) по купле и (или) продаже ценных бумаг и иных финансовых активов, связанные с принятием кредитной организацией финансовых рисков (в том числе кредитного и рыночного), за исключением сделок, связанных с принятием кредитного риска на одного заемщика в размере менее пяти процентов собственных средств (капитала) кредитной организации.;
– предоставления займов (кредитов) кредитным организациям, а также размещения депозитов и иных средств в кредитных организациях;
– получения займов (кредиты), привлекать депозиты и иные средства от кредитных организаций;
– открытия и ведения корреспондентских счетов кредитных организаций (филиалов);
– открытия корреспондентских счетов в кредитных организациях (филиалах) для осуществления операций;
– выдачи банковские гарантии;
– осуществления акцептование и (или) авалирование векселей.
Принятие и исполнение исполнительных документов не названо в перечне операций, которые не вправе осуществлять операционный банковский офис. Таким образом, операционный офис является полноценным банковским подразделением, который осуществляет все операции, предусмотренные лицензий, в том числе операции по исполнению исполнительных документов, предъявленных к счету должника.
В соответствии с официальной позицией Ассоциации российских банков нормы закона «Об исполнительном производстве» даже, если счет должника открыт в другом структурном подразделении банка, это не обязывают взыскателя направлять исполнительный документ именно в то структурное подразделение банка, в котором открыт счет должника. Исполнительный лист может быть предъявлен в любое структурное подразделение кредитной организации (Заключение Ассоциации российских банков о порядке исполнения исполнительного документа, направленного взыскателем не в то структурное подразделение кредитной организации, в котором открыт счет должника № а-02/5-302 от 11.05.2012).
Источник: https://zakon.ru/Blogs/otvetstvennost_banka__za_neispolnenie_trebovanij_ispoldokumenta_predyavlennogo_k_schetu_dolzhnika/78038
Вс рф: с банка можно взыскать компенсацию морального вреда даже при наличии факта неосновательного обогащения
22 мая 2014 года Д. заключила с банком “В” договор кредитования. При его оформлении она также подписала заявление о присоединении к Программе страхования жизни и трудоспособности заемщиков кредитов и держателей кредитных карт в банке (далее – Программа страхования). 3 февраля 2015 года Д.
подала в банк заявление об отказе от участия в Программе страхования, однако банк ей в этом отказал. Тогда Д. обратилась в суд с иском к банку о признании договора присоединения к Программе страхования расторгнутым с 3 февраля 2015 года и требовала в том числе взыскать в ее пользу компенсацию морального вреда в размере 10 тыс. руб.
Суд удовлетворил заявленные требования частично: признал договор расторгнутым и, помимо прочего, взыскал с банка компенсацию морального вреда в размере 3 тыс. руб. (решение Октябрьского районного суда г. Иркутска от 4 октября 2016 г. по делу № 2-4432/2016).
Условиями договора страхования предусмотрено его досрочное прекращение по желанию клиента, чем и воспользовалась Д., пояснил суд (ст. 309-310, ст. 450, ст. 1102 Гражданского кодекса). Однако апелляция, рассмотрев жалобу банка на вынесенное решение, акт нижестоящего суда отменила в части взыскания в пользу Д.
морального вреда, сославшись на то, что нормы ГК РФ не предусматривают взыскание компенсации морального вреда в качестве ответственности при невозврате неосновательного обогащения, а Закон РФ от 7 февраля 1992 г.
№ 2300-1 “О защите прав потребителей” (далее – закон о защите прав потребителей) к таким правоотношениям не применяется (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 16 мая 2017 г. по делу № 33-4626/2017).
Не согласившись с этой позицией, Д. подала кассационную жалобу в Верховный Суд Российской Федерации и просила отменить апелляционное определение, оставив в силе решение районного суда.
Когда одной из сторон в обязательстве является гражданин, использующий, приобретающий, заказывающий либо имеющий намерение приобрести или заказать товары (работы, услуги) для личных бытовых нужд, такой гражданин пользуется правами стороны в обязательстве в соответствии с ГК РФ, а также правами, предоставленными потребителю законом о защите прав потребителей, напомнил Суд (ст. 9 Федерального закона от 26 января 1996 г. № 15-ФЗ “О введении в действие части второй Гражданского кодекса Российской Федерации”). При этом если отдельные виды отношений с участием потребителей регулируются и специальными законами, содержащими нормы гражданского права (например, договор участия в долевом строительстве, договор страхования, как личного, так и имущественного, договор банковского вклада, договор перевозки, договор энергоснабжения), то к отношениям, возникающим из таких договоров, закон о защите прав потребителей применяется в части, не урегулированной этими специальными законами (п. 2 постановления Пленума ВС РФ от 28 июня 2012 г. № 17 “О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей”; далее – Постановление № 17). При отнесении споров к сфере регулирования закона о защите прав потребителей следует учитывать, что под финансовой услугой следует понимать услугу, оказываемую физическому лицу в связи с предоставлением, привлечением и (или) размещением денежных средств (предоставление кредитов (займов), открытие и ведение текущих и иных банковских счетов, привлечение банковских вкладов (депозитов), обслуживание банковских карт, ломбардные операции и т.п.) (подп. “д” п. 3 Постановления № 17).
С учетом этого ВС РФ сделал вывод, что, заключая договор банковского счета, гражданин становится потребителем финансовой услуги и, следовательно, такие правоотношения подпадают под действие как ГК РФ, так и закона о защите прав потребителей.
По общему правилу, банк не может списывать денежные средства со счета без соответствующего распоряжения клиента (п. 1-2 ст. 854 ГК РФ). Д.
выразила желание досрочно расторгнуть договор страхования, что допускается в соответствии с его условиями, однако банк “В” продолжал списывать с ее банковского счета денежные средства в качестве платы за присоединение к Программе страхования.
Моральный вред подлежит компенсации причинителем вреда при наличии его вины, причем размер компенсации определяется судом и не зависит от размера возмещения имущественного вреда (ст. 15 закона о защите прав потребителей). Для этого достаточно лишь установить факт нарушения прав потребителя (п. 45 Постановления № 17).
То обстоятельство, что незаконно удержанные банком денежные суммы были квалифицированы судами как неосновательное обогащение, подчеркнул Суд, не влияет на возможность применения к возникшим между Д.
и банком правоотношениям закона о защите прав потребителей. Следовательно, поскольку банк нарушил права Д.
, осуществив списание денежных средств со счета помимо ее воли, оснований для отказа в удовлетворении требования о компенсации морального вреда не было.
В результате апелляционное определение было отменено, а в части взыскания в пользу Д. компенсации морального вреда было оставлено без изменения решение районного суда (определение Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ от 6 марта 2018 г. № 66-КГ17-15).
Потребитель или не потребитель: всегда ли гражданин может рассчитывать на компенсацию банком морального вреда?
Стоит отметить, что ключевым при решении вопроса о взыскании компенсации морального вреда в спорах между банком и гражданином является факт договорных отношений между ними.
Так, с января 2015 года Ц. стал получать уведомления от банка “А” с требованием погасить задолженность по кредиту. Однако кредитный договор он не оформлял. Ц. выяснил, что такой договор был заключен от его имени 12 октября 2014 года, а подпись – подделана.
В связи с этим он обратился в общественную организацию по защите прав потребителей “К” (далее – Организация) с требованием разобраться в сложившейся ситуации. В ответ на запрос Организации банк сообщил, что провел проверку и установил факт оформления потребительского кредита на имя Ц.
мошенническим путем, в связи с чем какие-либо требования к нему предъявляться не будут, а договор из национального бюро кредитных историй будет удален. Однако даже после этого сообщения письма банка с требованиями погасить несуществующую задолженность, звонки и СМС-сообщения продолжили поступать в адрес Ц.
Кроме того, с целью приобретения недвижимого имущества он обратился в банк “У” с просьбой выдать ему кредит, однако 24 января 2015 года получил отказ, в связи с чем был вынужден уплатить по договору задаток. Отказ банка “У” гражданин связал с тем фактом, что он находится в списке должников банка “А”.
С учетом этого Организация обратилась от имени Ц. в суд с иском, в котором просила признать кредитный договор с банком “А” незаключенным, исключить персональные данные Ц.
из базы данных должников по кредиту, возместить убытки в виде уплаченного задатка в размере 450 тыс. руб., убытки, связанные с оказанием медицинской помощи в размере 10,65 тыс. руб., взыскать 2 млн руб.
в счет компенсации морального вреда, штраф в размере 50% от взысканных сумм и возместить судебные расходы.
Сославшись на закон о защите прав потребителей, суд удовлетворил заявленные требования частично: признал кредитный договор незаключенным с исключением персональных данных Ц. из базы данных должников и взыскал с банка в пользу истца убытки в размере 460,65 тыс. руб., компенсацию морального вреда 500 тыс. руб.
, штраф за несоблюдение в добровольном порядке требований потребителя в размере 240,162 тыс. руб. и судебные расходы в сумме 71,2 тыс. руб. (решение Первомайского районного суда г. Краснодара от 1 июля 2015 г. по делу № 2-8174/2015).
Банк обжаловал это решение, но апелляция оставила его в силе (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 10 сентября 2015 г. по делу № 33-21204/2015).
В результате представители банка направили кассационную жалобу в ВС РФ с требованием отменить акты нижестоящих судов как незаконные. И Суд нашел для этого основания.
По мнению ВС РФ, суды неправильно применили к данным правоотношениям закон о защите прав потребителей, поскольку требования Ц.
были основаны на том, что ни в какие отношения с банком “А” по поводу получения кредита он не вступал и не намеревался вступать.
Кредитный договор от его имени был заключен третьими лицами мошенническим путем (данный факт был установлен на основании заключения почерковедческой экспертизы).
Кроме того, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред (ст. 1064 ГК РФ). При этом именно Ц.
должен был доказать, что банк является лицом, в результате действий которого у него возник ущерб (п. 12 постановления Пленума ВС РФ от 23 июня 2015 г. № 25 “О применении судами некоторых положений раздела I части первой ГК РФ”). Однако Ц.
не представил доказательств, подтверждающих, что причиной отказа в предоставлении ему кредита в банке “У” послужила именно информация о его задолженности перед банком “А”, а нижестоящие суды не привели эти доказательства в своих актах (ч. 4 ст. 198 ГПК).
Следовательно, отметил ВС РФ, не была установлена причинная связь между действиями банка и утратой истцом суммы задатка, уплаченного им третьему лицу.
Суд отменил обжалуемые банком судебные акты и направил дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции (определение Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ от 16 августа 2016 г.
№ 18-КГ16-71). В результате в иске Ц. было полностью отказано (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 6 декабря 2016 г.
по делу № 33-28455/2016).
Источник: http://www.garant.ru/news/1198857/
Банк между двух огней: риски неисполнения и неправомерного исполнения исполнительного документа
На первый взгляд исполнение требований исполнительного документа — рутинная операция, которая не должна вызывать серьезных споров: процедура исполнения, в том числе ответственность банков за неправомерные действия, законодательно урегулирована. Тем не менее, судебная практика показывает, что не все так однозначно.
В соответствии с нормами Закона о банках[1], Закона об исполнительном производстве[2], Положениями Банка России № 285-П и № 383-П кредитные организации обязаны незамедлительно исполнить содержащиеся в исполнительных документах или постановлениях судебных приставов-исполнителей требования о взыскании денежных средств. В соответствии с позицией Центрального банка Российской Федерации[3] незамедлительно – значит не позднее рабочего дня, следующего за поступлением таких документов.
В соответствии со статьей 8 Закона об исполнительном производстве исполнительный документ о взыскании денежных средств или об их аресте может быть направлен в банк или иную кредитную организацию непосредственно взыскателем. Законодатель перечислил конкретные требования, предъявляемые к заявлению взыскателя. Так, в заявлении должны содержаться:
- реквизиты банковского счета взыскателя для перечисления;
- ФИО, гражданство, реквизиты документа, удостоверяющего личность, место жительства или место пребывания, ИНН либо данные миграционной карты и документа, подтверждающего право на пребывание (проживание) в РФ взыскателя-гражданина;
- наименование, ИНН или код иностранной организации, государственный регистрационный номер, место государственной регистрации и юридический адрес взыскателя – юридического лица.
Когда банк вправе задержать исполнение?
Не исполнить исполнительный документ кредитная организация может в случаях:
- когда на счетах должника отсутствуют денежные средства;
- когда на денежные средства на указанных счетах наложен арест;
- в иных случаях, предусмотренных федеральным законом[4].
В соответствии с частью 6 статьи 70 Закона об исполнительном производстве кредитная организация вправе задержать исполнение исполнительного документа для проверки его подлинности либо достоверности сведений в случае наличия обоснованных сомнений, но не более чем на семь дней.
При этом незамедлительно приостанавливаются операции с денежными средствами на счетах должника в пределах суммы денежных средств, подлежащей взысканию. Важно понимать, что суды, оценивая правомерность приостановления исполнения, требуют подтвердить обоснованность сомнений в достоверности сведений.
В противном случае существует высокий риск присуждения компенсации убытков в пользу взыскателя, если действия или бездействие организации привели к реальной невозможности исполнения судебного акта.
К такому выводу пришли суды, например, в рамках дела № А40-69191/2017[5]. Взыскатель направил в банк исполнительный документ вместе с заявлением, которое соответствовало требованиям закона.
Банк приостановил исполнение переданного ему документа, сославшись на положения закона и рекомендации Банка России.
После проверки кредитная организация уведомила взыскателя о недостаточности средств на счете должника.
При рассмотрении дела выяснилось, что на момент предъявления исполнительного документа денежные средства имелись на счете в достаточном размере. Банк пытался обосновать свои сомнения в подлинности исполнительного листа: указал на то, что на сайте картотеки арбитражных дел отсутствовали сведения о вступлении решения в законную силу, а также информация о серии и номере исполнительного листа.
Суды, удовлетворяя требования истца, пришли к выводу о неправомерности действий банка, так как:
- размещенное в сети Интернет решение по делу идентично предъявленному исполнительному документу;
- подлинный исполнительный лист изготовлен с учетом инструкции по делопроизводству в арбитражных судах РФ, содержит сведения о вступлении судебного акта в законную силу;
- материалы дела не содержат доказательств обращения ответчика в арбитражный суд, выдавший исполнительный лист с запросами о предоставлении сведений какого-либо характера.
При этом банк не представил доказательства проведения проверки подлинности исполнительного документа.
Каковы последствия?
В случае признания действий банка неправомерными финансовые потери для нарушителя могут быть значительными. В соответствии с частью 2 статьи 17.14 Кодекса РФ об административных правонарушениях штраф зависит от размера подлежащей взысканию денежной суммы и может достигать одного миллиона рублей.
Также Арбитражный процессуальный кодекс РФ предусматривает возможность наложения судебного штрафа на организацию в случае ее неправомерных действий. В данном случае штраф может достигать ста тысяч рублей.
Дополнительным негативным последствием в виде финансовых потерь для кредитной организации, неправомерно не исполнившей исполнительный документ, является возможность взыскания убытков со стороны взыскателя по документу.
Анализ приведенных правовых норм показывает, что банки обязаны незамедлительно исполнять поступающие к ним исполнительные документы и существенно ограничены в выборе оснований для отказа в исполнении предъявленного документа. В то же время высок риск взыскания убытков со стороны клиента в случае неправомерного списания денежных средств.
Например, Арбитражный суд Московского округа по одному из дел[6] признал обоснованным иск клиента к банку о взыскании убытков в виде реального ущерба за списание денежных средств по поддельному исполнительному документу.
В ходе рассмотрения дела было установлено, что банк исполнил поддельный исполнительный лист, ограничившись формальной проверкой по внешним визуальным признакам и полноте реквизитов, установленных Законом об исполнительном производстве.
Суд указал на то, что в данной ситуации банк является субъектом профессиональной предпринимательской деятельности в области проведения операций по счетам клиентов, осуществляющим их с определенной степенью риска.
Соответственно, банк должен нести ответственность в виде возмещения убытков, причиненных неправильным списанием принадлежащих истцу денежных средств.
Суды трех инстанций пришли к выводу, что действия, предпринятые банком, не были достаточными для установления подлинности спорного исполнительного документа.
В другом аналогичном деле суды пришли к выводу, что непроведение банком проверочных мероприятий по факту выдачи исполнительного листа и обоснованности предъявления его к исполнению, а также непринятие дополнительных меры защиты (смс-информирование, запрос по системе банк-клиент) является противоправным поведением ответчика в форме бездействия[7].
Что учитывать при проверке исполнительного листа?
Наиболее частыми основаниями для отказа банка являются ошибки, допущенные в предъявляемом взыскателем заявлении или исполнительном документе. Так как закон содержит строго определенные требования, то банк обязан проверить, соответствуют ли заявление или документ таким требованиям.
Например, в деле № 40-75776/2014[8] суды отказали в признании незаконными действий банка по возврату исполнительного листа без исполнения.
Из обстоятельств дела следует, что организация обратилась в банк с заявлением об исполнении исполнительного документа. К заявлению была приложена доверенность на представителя. Банк возвратил исполнительный лист и приложенные документы заявителю без исполнения, указав, что:
- доверенность на представителя подписана лицом, которое не указано в качестве единоличного исполнительного органа на официальном сайте ФНС;
- документы, подтверждающие полномочия подписанта к заявлению не приложены, не подтверждены обществом и данными единого государственного реестра юридических лиц.
Суды пришли к выводу, что действия банка были правомерными, так как закон требует[9] предоставлять сведения о взыскателе и представителе, что сделано не было. Однако истребование кредитными организациями дополнительных документов и сведений, которые не предусмотрены законом, расцениваются судами как неправомерные действия[10].
Также суды признают правомерными действия кредитной организации по возврату исполнительного документа, если в исполнительном документе допущены ошибки и опечатки в ИНН или наименовании сторон спора.
В одном из дел суд указал, что исполнительный лист правомерно возвращен взыскателю в связи с неверным указанием ИНН и наименования должника[11].
В деле № А56-70250/2015 суды пришли к выводу о правомерности отказа в принятии исполнительного документа в связи с наличием разного написания наименования взыскателя в исполнительном листе, при этом отличия заключались в одной букве.
Суды отклонили доводы взыскателя о том, что банк обязан проводить проверку с целью уточнения содержащихся в исполнительном листе сведений[12].
При этом существует и иная судебная практика, по смыслу которой недопустим формальный подход кредитных организаций к проверке заявления и исполнительного документа.
Так, суды, удовлетворяя требования заявителя о признании действий банка незаконными, указали на то, что написание наименования должника – государственного учреждения в сокращенной форме не является основанием для возврата исполнительного листа, поскольку сокращенное наименование общеизвестно, что исключает ошибку при идентификации должника, даже с учетом неверного указания ИНН должника. Также суды не согласились с доводами банка о том, что отсутствие сведений об ОГРН, месте регистрации взыскателя препятствует исполнению, так как требуемые сведения были указаны в заявлении, а также на оттиске печати[13].
Еще одним основанием для правомерного отказа кредитной организации в принятии исполнительного документа является указание в заявлении реквизитов счета представителя как счета, на который подлежит перечислять денежные средства. В соответствии с пунктом 1 части 2 статьи 8 Закона об исполнительном производстве в заявлении могут быть указаны только реквизиты банковского счета взыскателя.
В подавляющем большинстве случаев судебная практика исходит из буквального толкования указанной нормы[14].
Суды приходят к выводу, что из системного толкования норм Закона об исполнительном производстве следует, что перечисление взысканных денежных средств производится только на счет взыскателя, следовательно, кредитные организации правомерно отказывают в перечислении денежных средств на счет представителей.
Однако и здесь существует иная судебная практика.
Например, в деле № А40-87058/2010 суд кассационной инстанции пришел к противоположному выводу, указав, что нормы Закона об исполнительном производстве не ограничивают права взыскателя по направлению денежных средств только на свой счет, а не на счет иного лица, при наличии заявления, в котором указаны реквизиты счета поверенного, и доверенности с предусмотренными полномочиями на получение присужденных денежных средств[15].
Как снизить риск?
Анализ судебной практики показывает, что в спорах об исполнении кредитными организациями исполнительных документов высока степень судебного усмотрения, даже в одном арбитражном судебном округе могут быть вынесены противоречащие судебные акты при схожих обстоятельствах.
С учетом складывающейся практики должностные лица кредитных организаций не должны подходить к проверке достоверности требований формально.
Для снижения рисков необходима не только визуальная проверка исполнительного листа.
Следует также пытаться установить его подлинность на основании информации, полученной как минимум из общедоступных источников, например с официальных сайтов судов, ФНС и прочих государственных органов.
Также представляется целесообразным в случае приостановки исполнения фиксировать все действия по проверке достоверности представленных документов для целей защиты интересов организации в потенциальных спорах. Перечисленные меры позволят снизить потенциальные риски и уменьшить негативные последствия.
[1] Статья 27 Федерального закона от 02.12.1990 № 395-1 «О банках и банковской деятельности».
Источник: https://www.vegaslex.ru/analytics/publications/the_bank_between_two_fires_the_risks_of_non_execution_and_improper_execution_of_the_executive_docume/
Верховный суд разъяснил, что делать, если кредитор допустил ошибку
Клиент банка лишен права на ошибки при погашении кредита – ответственность за любую из них тщательно прописана в договоре и стоит дорого. Об ошибках самого банка в договоре не говорится вообще – подразумевается, что их быть не может в принципе. Но жизнь куда богаче банковских инструкций.
Высокий суд напомнил банкирам норму о добросовестном поведении сторон: если у клиента замечен долг, его надо об этом известить, а не ждать, когда из копеечного долг вырастет на порядки. Петр Ковалев / ТАСС
Поэтому очередное решение Верховного суда по спору добросовестного клиента и банка очень поучительно.
Суть истории в следующем – житель Рязани взял кредит в банке, в залог оставил документы на автомобиль. Выплачивал кредит аккуратно по 14 тысяч рублей в месяц. По окончании выплат попросил вернуть документы на машину. Но ему отказали, заявив, что он – должник.
При проверке выяснилось, что последний платеж был направлен не на погашение его кредита, а на погашение займа совершенно незнакомого гражданина. Ошиблась сотрудница банка, которая в графе “назначение платежа” спутала цифры и указала неверный номер кредитного договора.
После чего деньги ушли на счет абсолютно постороннего человека.
Кому и когда противопоказано брать потребительский кредит
Все попытки гражданина решить проблему с банком ни к чему не привели. Банк долго (почти два года) молчал, а потом выставил человеку счет на сто тысяч рублей, доказывая, что гражданин – злостный должник и сведения о нем банк направил в несколько бюро кредитных историй.
Пришлось человеку идти в суд с иском, в котором он попросил вернуть документы на машину, выплатить моральный ущерб, штраф и сообщить в кредитные бюро, что он не должник.
Райсуд встал на сторону гражданина. Он распорядился вернуть истцу ПТС. Его обязательства по кредитному договору суд посчитал исполненными.
И еще суд велел банку направить в кредитные бюро информацию с требованием исключить гражданина из списка недобросовестных заемщиков. А еще взыскал с банка штраф и моральный ущерб.
Банк в свое оправдание заявил, что под заявлением о перечислении денег на счет постороннего человека истец расписался – банк просто исполнил волю клиента.
Недовольный банк обратился в областной суд, где нашел полное понимание. Апелляция решение коллег отменила и приняла новое решение: гражданину отказать.
Теперь пришлось уже истцу обращаться дальше. Верховный суд РФ не согласился с выводами областного суда. Вот что увидела в деле Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда.
Банки предсказали предновогодний всплеск кредитов на смартфоны и шубы
Долг у истца образовался потому, что последний платеж ушел незнакомому гражданину. Из-за последнего незаплаченного взноса появился долг, и банк на него начислял пеню. Спустя два года долг превысил сто тысяч рублей.
Районный суд заявил, что банк “допустил неправомерное зачисление денежных средств в погашение другого кредита”.
Но о долге банк клиенту не сказал, а стал начислять срочные проценты и проценты на просроченный долг, добавляя неустойку.
Областной суд все эти выводы перечеркнул. По его мнению, ошибки при оформлении “не являются основанием для неисполнения таких поручений”. Облсуд не нашел факта “неправомерных действий банка”.
Верховный суд с этим не согласился. По мнению суда, для правильного разрешения спора суд должен был установить, какие действия банка по платежному поручению “будут являться надлежащим исполнением принятых на себя обязательств”.
Вот еще что заметил Верховный суд – его коллеги из облсуда сделали вывод, что сотрудница банка сформировала заявление о переводе денег от имени истца по представленным им лично реквизитам. Но этот вывод, подчеркнул ВС, не подтверждается материалами дела.
В деле нет информации, какие именно реквизиты платежа представил наш герой. Судя по иску гражданина, ошибку при заполнении реквизитов платежного поручения допустил сотрудник банка. А апелляция в нарушение закона (ст. 198 ГК) это утверждение не проверила.
Эксперт выяснил, каких долгов у россиян больше всего
Верховный суд напомнил коллегам нормы Гражданского кодекса, в которых говорится о добросовестном поведении сторон.
Эти нормы высокий суд привел к тому, что банк, видя образовавшуюся у добросовестного клиента задолженность по последнему платежу, не счел нужным сообщить гражданину об этом и очень долго ждал.
В результате человек о своих проблемах узнал спустя два года, когда сумма долга перед банком выросла с 14 до 100 тысяч рублей.
Верховный суд отменил решение областного суда и велел ему пересмотреть дело.
Источник: https://rg.ru/2018/12/20/verhovnyj-sud-raziasnil-chto-delat-esli-kreditor-dopustil-oshibku.html